Его взгляд остановился на фотографии, которую жена любовно выставила на всеобщее обозрение. Она обожала это фото. Счастливая Женя, счастливый Виталик. Их заснял фотограф на улице, когда они дурачились. На удивление, фотограф оказался самым что ни на есть настоящим. Не то что нахалы-мошенники, которые щелкают тебя фотоаппаратом-«мыльницей», записывают адрес и клятвенно обещают прислать фото по почте, после того как ты, ничего не подозревающий и уже обманутый, вытащил и отдал требуемую купюру.

...Тогда они заметили фотографа, который щелкнул влюбленных и направился прочь.

– Давай его догоним! – предложила Женя. – Спросим, зачем он нас фотографировал.

Виталик не возражал.

Милый дядечка лет пятидесяти работал на газету «Московский комсомолец», он оставил им свою визитку, и через три дня тогда еще не женатые Виталий и Евгения получили великолепное фото. Тогда еще не женаты, сейчас уже разведены.

Прекрасные первые свидания. Женя каждый раз смущенно подставляла щеку для поцелуя и краснела, после того как он аккуратно, еле касаясь губами, целовал ее. Они практически ежедневно бродили по отдаленным улочкам Москвы, выбирая самые тихие и заброшенные. Обсуждали модного писателя Паоло Коэльо и только в моду входившего Анхеля де Куатье. Делились впечатлениями и удивлялись, как же одинаково они видят окружающий мир.

«Она моя половинка», – твердо решил тогда Виталий. Он ни на минуту не сомневался, что только Женя должна стать его супругой. И почему-то не сомневался, что она не откажет. Ее любовь была такой искренней, настоящей, по-детски наивной и нежной, что порой Виталик боялся жестом, взглядом обидеть девушку. А как Женька восприняла его признание в любви и предложение выйти замуж? Вспоминая, Виталик улыбнулся.

Она разрыдалась! И он долго не мог ее успокоить, испугавшись, что сказал как-то не так. Но оказалось, что Евгения плакала от радости. Эмоции, ее переполнявшие, неожиданно превратились в ручейки слез, и девушка не смогла сдержаться. Он купил серебряные колечки, хотя до сих пор мечтает подарить любимой красивое, оригинальное, золотое обручальное кольцо. Виталик даже нарисовал его на бумаге и частенько смотрел на рисунок, мечтая о дне, когда он сможет воплотить свою мечту в жизнь.

Ему не нужно много денег, он не стремится быть богатым, он хочет быть счастливым. А счастье точно нельзя купить за деньги. Казалось бы, на работе все нормально, есть перспективы и шансы проявить себя, но зачем ему все это, если не с кем будет делиться своими успехами и маленькими радостями.

И снова – тысячи вопросов, на которые нет ответов.

Он несколько раз проверил телефонный аппарат – не сломан ли. Все же не выдержал и на всякий случай позвонил родителям Жени. Оказалось, та заходила на днях, а сегодня даже не звонила. Но прежде чем он услышал что-то конкретное о жене, пришлось выслушать жалобы тещи на артрит, остеохондроз, гастрит и еще кучу болячек, которых у нее и в помине не было. Лучше бы не звонил... И так жуткое настроение упало ниже нижней планки.

Где Женя? Где она?

Глава 16

Если б знать, где упадешь...

А в это время подруги сидели в кафе и чокались бокалами, наполненными шампанским. Хотя праздник больше смахивал на поминки – Женя хоронила полугодовую семейную жизнь и любовь к мужу. Вернее, пыталась хоронить, потому что, несмотря на все самоуговоры, чувство оставалось неизменным. Чем больше его топили, тем сильнее оно хотело жить.

Тома всячески пыталась разговорить подругу, поддержать ее, но беседа не клеилась. Жене не хотелось разговаривать. Все, что можно обсудить, они обсудили этой ночью, сидя друг против друга на широкой кровати. Вспоминали школьные годы, студенческую любовь, знакомство с мужьями...

– О, девочки! А чего мы скучаем? – Рядом с ними остановился симпатичный молодой человек лет двадцати шести.

– Отвали, – не поднимая головы, гаркнула Тамара.

– Томка, невежливо ты поступаешь с бывшим супругом. И не важно, сколько времени ты с ним состояла в браке. Важно, как состояла, – совершенно не обидевшись ответил парень.

Тамара и Женя одновременно посмотрели на стильно одетого, с красиво подстриженными бакенбардами и с аккуратной бородкой молодого человека. В его глазах прыгали игривые искорки.

– Я так рад тебя видеть, бывшая моя, – снова подал он голос. – Женька, а ты меня не узнала разве? Я, конечно, всего два месяца толком-то и прожил с твоей лучшей подругой, но ведь ты была у нас свидетельницей на свадьбе и ставила подпись в ЗАГСе! Удостоверяя серьезность и законность наших отношений.

– Знаешь, Эд (Тамара именно так называла своего бывшего мужа), ты внутренне ни капельки не изменился. Нет, увидела бы тебя на улице – не узнала. Бородку козлиную отрастил, ты бы еще серьгу в нос вставил – и вылитый бык.

– Осеменитель? – заржал Эдик.

– Нет. Просто бык. А вот как открыл рот, так и не спутаешь тебя ни с кем. – Не обращая внимания на пошлые шуточки молодого человека, Тома спросила: – Во что это ты нарядился? – Тамара кивнула на кожаную куртку, утыканную заклепками, чуть не до дыр протертые джинсы и ботинки с длинными носами, на которых сзади были прибиты шпоры.

– Да девочке моей такой прикид нравится. Вот я и сделал ей приятное, – пояснил Эдик. – А ты, Томка, смотрю, тоже не меняешься. Все такая же острая на язык.

– Такова се ля ви, – вздохнула Тамара.

– ...Да и Женька все та же. И косу – красу свою – никак не отрежет. Девушка-гимназистка – и все тут, – констатировал молодой мужчина. – Наверное, все еще в поисках своего принца.

– В поисках... – кивнула Евгения.

– Да, Женька, долго ты со своими моральными принципами будешь искать. Таких мужиков, как тебе нужно, днем с огнем не сыщешь. Они давно занесены в Красную книгу, и их берегут как зеницу ока.

– Кого? – с юмором у Жени сегодня не срослось. Шуток она не понимала.

– Да я про мужиков говорю, – пояснил Эдик. – Ой, девочки, – спохватился он. – Щас я кофейку себе закажу и поболтаю с вами. Такого отморозка сегодня видел. Жень, тебе бы подошел идеально. – Эдик приложил две руки к груди, как бы подтверждая искренность своих слов.

– Официант! – он эффектно щелкнул двумя пальцами. – «Американо» принесите и... пачку «Мальборо».

Между тем Тамара дернула Женю за рукав:

– Если тебе неприятно, можем уйти и не слушать его треп.

– Да нет. Пусть треплется, все же какое-то развлечение. Тебе, может, более неприятно, чем мне? – тактично спросила Женя.

– Почему же? Я ведь когда-то его даже почти любила за остроумие... Только с таким хорошо в компаниях потусоваться, на дискотеку сходить, подружкам показать, а для жизни он – тьфу, ноль без палочки... – громко произнесла Тамара.

– Это ты обо мне? – Эдик как раз получил свой кофе и теперь оценивающе осматривал экс-супругу.

– А о ком же еще? – не стала врать Тамара.

– И все равно ты, Томочка, была самым лучшим приобретением в моей жизни, – заявил Эдик. – Да и сейчас, я смотрю, ни капельки жизнью не потрепалась. Все такая же свеженькая, ухоженная, красивенькая, хорошо одетая.

Тома смотрела на него с раздражением.

– Ну не злись, золотце. Хочешь, на колени стану? Улыбнись, дорогая моя, – не унимался Эдуард.

– Перестань паясничать! – прикрикнула на него Тома. – Шутом ты был, шутом ты и остался, – перефразировала она строчки из популярной песни. – Лучше скажи, как тебя в наши края занесло? Ты же на другом конце города живешь?

– Ой, так у меня же теперь новая пассия! – бесхитростно сообщил бывший муж Томы.

– Как? – удивилась та. – По последним данным, ты был вторично женат. И, как мне говорили, счастливо и очень удачно.

– Насчет счастья ничего не скажу, – ухмыльнулся Эдуард. – Счастья никогда не бывает много, и потому, когда оно есть, мы не замечаем... Вот ты, например, выгнала меня, а я ведь с тобой был счастлив.

– Не сомневаюсь, – с сарказмом подтвердила Тамара. – Я бы тоже с удовольствием у кого-нибудь на шее повисела. Да целыми днями телик смотрела, а вечерком с друзьями – на пиво, на кровно заработанные деньги жены.