Но почему он не признался ей? Почему? И тут же Женя нашла ответ на свой вопрос. Да именно по той причине, что денег у них нет. Понятное дело, что расскажи Виталик ей о находке, она посочувствовала бы мужу, повздыхала, но ничем толковым помочь не смогла бы. А сейчас Снежанна собирается подарить ее близкому другу... Понятно кому. Виталик решил стать ее другом, чтобы получить марку. Хитер... Хитер, однако...

Ход размышлений резко застопорился. А ведь Снежанна рассчитывает подарить ему марку только потому, что собирается за него замуж. Она хочет женить его на себе. И тем самым убивает двух зайцев: и получит Виталика, и семейная ценность останется в доме.

Но Виталик женат! Ой, а ведь он уже свободен и может поступать так, как ему заблагорассудится. То есть теперь он спокойно может сделать предложение Снежанне?

А как же она? Боже, какую глупость она сотворила! Сама уступила дорогу нахальной сопернице. Говорила, что будет бороться, утверждала, что в любви нет правил, а значит, нужно сражаться любыми средствами и способами... Женя готова была заплакать. А что, если из-за семейной реликвии он действительно решится на женитьбу? Нет! Только не это!! Что делать?

У Томы лопнуло терпение, и она, поднявшись с дивана, остановилась перед расхаживающей взад и вперед Евгенией.

– Я жду объяснений! – повысила она голос. – У тебя все нормально с головой? Ходишь туда-сюда, бормочешь что-то под нос, сама с собой разговариваешь, размахиваешь руками. Я уж подумала, не вызвать ли бригаду врачей из специализированной больницы. Говори! Или... – строго приказала Тамара.

Евгения быстро рассказала о своей догадке изумленной и оторопевшей подруге.

– Блин... Нет слов... – Тамара не могла, да и не стремилась скрыть своего удивления. – И что мы... ты будешь теперь делать?

– Пока не знаю.

– Предлагаю немедленно все рассказать Виталику, объясниться и... помириться, – хитро посмотрела на нее Тамара.

– ...

– Ну чего ты молчишь? Комментируй, рассказывай, о чем думаешь? – взвыла подруга. – Я не могу сидеть в неведении. Я изнываю от желания действовать.

– Том, мы уже как-то поднимали эту тему. Вернее, частично поднимали... – все еще размышляя, начала медленно говорить Евгения. – Как ты себе это представляешь? Ты предлагаешь мне рассказать Виталику, что я за ним следила, что пошла в домработницы к женщине, которую до определенного времени считала своей соперницей? Нет! Даже не уговаривай. Унизительно и глупо. Глупо и унизительно. Он обязательно у меня спросит, почему я сразу не поговорила с ним. Зачем устроила маскарад с переодеванием, пустилась в сомнительные авантюры. И что я ему отвечу? Прости, дорогой, но я решила совершить массу невероятных глупостей, пройти через унижение, чтобы в конечном итоге сесть и поговорить по душам...

– А почему бы и не признать свои ошибки... – возразила Тома.

– Потому что... потому что... – Женя никак не находила достойного ответа. Потом нашла и сообщила: – Это хорошо, очень хорошо, что он пока еще держится и ведет себя так сдержанно по отношению к Снежанне. А если бы он поддался на ее соблазнительные призывы и оказался с ней в одной постели?.. Буду с тобой откровенна. Считаю, что никакая семейная реликвия, пусть и очень дорогая – как в прямом, так и переносном значении – не стоит наших отношений, нашей любви. И если бы он переспал со Снежанной, наверное, я бы ему простила. Да Том, простила бы... – попыталась уверить Женя, увидев, как подруга ехидно улыбается, наверняка вспомнив, как Женя незамедлительно потребовала развода, узнав, что Виталик приехал на дачу к Снежанне.

– Не смейся, – попросила ее Евгения. – Думаешь, мне самой не стыдно, как вспоминаю... Так вот, я простила бы. Но ведь, вполне возможно, что сейчас я его, бедненького, жалею, а он... неизвестно кто кого пытается соблазнить. Не суть важно. А я пойду к нему с повинной! Да в чем мне каяться, если разобраться?

– Хорошо. Это все философия и лирика, – сразу став серьезней, сказала Тома. – Ты тут много наговорила, но я, честно говоря, так и не поняла, что ты планируешь делать и как будешь выпутываться из сложившейся ситуации.

– А вот так и буду. Пойду завтра к Снежанне. Поставлю диктофон, если ты, конечно, мне его еще раз дашь, и в последний раз, честное слово, в последний раз попытаюсь убедиться в высокой нравственности моего супруга, – заверила Евгения.

– Я считаю, что идея глупая, – вынесла вердикт Тома, – но отговаривать тебя не буду. Хотя бы потому, чтобы ты потом меня не обвиняла. Делай, как считаешь нужным.

Глава 21

Тайное становится явным

Заходя в квартиру Снежанны, Женя совершенно четко себе наказала: сегодняшнее посещение будет последним. Во-первых, она больше не собирается мыть полы у так называемой соперницы, а во-вторых, свою миссию девушка считала выполненной, и удачно выполненной. Она решила выяснить отношения с мужем. Но... после того, как еще раз прослушает диктофонную запись. Наверняка марка уже приведена в порядок, и Снежанна, как и собиралась, в торжественной обстановке преподнесет ее Виталику. Евгении безумно хотелось знать, что же произойдет дальше. Что он ответит, будет ли обещать ей любовь по гроб жизни, или в благодарность наконец-то оттащит Снежанну в постель и будет таков... Так называемая проверка на вшивость должна состояться. Жене хотелось верить, что Виталик поступит как мужчина, тот мужчина, которого знает она, – порядочный, интеллигентный, скромный.

– Женя? Ты? – из глубины комнаты громко спросила Снежанна. – Не раздевайся. У меня есть к тебе поручение.

Впрочем, Евгения и сама проходить не решалась. Она топталась на месте, размышляя, как бы побыстрее выпутаться из ситуации и покинуть роскошные апартаменты. В прихожей девушка заметила знакомые туфли, красивые, замшевые, сорок второго размера, именно такие, какие видела на Виталике. Не хватало только столкнуться с ним у Снежанны!

– Котик, – проворковала блондинка сладким голосом, – не скучай. Я буквально на одну минуточку. Сейчас отправлю домработницу за сюрпризом для тебя. Ты же любишь сюрпризы?

Котик в ответ промурлыкал что-то голосом Виталика. Женю передернуло, но она постаралась сохранить спокойствие.

«А может, я все-таки слишком хорошего о нем мнения? – ворвалась ревнивая мысль. – Сейчас уйду, а он тут с ней...» Черт! А ведь он уже бывший муж, и никаких претензий она предъявить не может.

Снежанна в прозрачном лиловом пеньюаре и любимых тапочках с меховыми помпонами выплыла из гостиной.

– Женя! Срочно иди к Володе, ты вчера относила ему марку на реставрацию. Скажи, что она нужна мне немедленно, – приказала Снежанна.

– А если она не готова? – тихо и осторожно поинтересовалась Евгения.

– Как это не готова? Значит, пусть поторопится. Я хочу подарить ее своему будущему супругу.

– Мало ли... – передернула плечами Женя.

– Ладно, не болтай, иди. Скажешь Володе, что я сама с ним рассчитаюсь за работу, – скомандовала Снежанна и, развернувшись, быстренько скрылась в туалете.

Евгения взялась за дверную ручку, но тут вспомнила, что цель ее прихода не выполнена. Она хотела оставить диктофон! Пока Снежанна находилась в туалете, Женя, неслышно ступая на цыпочках, подошла как можно ближе к гостиной и положила диктофон на тумбочку, где стояла ваза с павлиньими перьями. Когда за Женей закрывалась дверь, Снежанна выплыла из туалета.

Вовка Корж за сутки не утратил вчерашнего лоска, который так старательно наводил. Запах устойчивого перегара окончательно выветрился из квартиры. Чистота и порядок, наведенные вчера, остались неизменными.

– Ой, Женька! – обрадовался Вовка. – А я целые сутки не пил. И не тянет. Ты, подруга дней моих суровых, можно сказать, к жизни меня вернула. Век не забуду.

– Вовка, ты лучше скажи, как твой сын? – оборвала его Женя. – Я все не могу успокоиться, думала, что же ты за этот день предпринял, не улучшились ли анализы?